Эксперт ТЭК Громов: «Азербайджан — мост „Газпрома“ в Южную Азию и на Ближний Восток»

Конфликт между Азербайджаном и Россией — слишком больной удар по «Газпрому». Пока наш гигант комфортно чувствовал себя на европейском рынке и получал там сверхприбыль, можно было и не спешить договариваться с Баку о стратегическом партнерстве. Но сегодня реалии таковы, что сосед с выходом в Каспийское море вдруг стал для РФ последней надеждой вернуть былые объемы экспорта.

«Новые Известия» обсудили с главным директором по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексеем Громовым значимость Азербайджана для российского ТЭК и почему взаимовыгодное для обеих сторон сотрудничество оказалось для нашей страны все же важнее.

— Еще вчера эксперты ТЭК обсуждали важность проектов по экспорту российского газа, где Азербайджану отводилась ключевая роль. Это и возможность транспортировки азербайджанского газа в Южную Европу — TANAP, и поставки газа в Иран через акваторию Каспия, минуя Туркмению.

— Да, действительно Россия делала ставку на партнерство с таким непростым союзником, как Азербайджан. Почему? Потому что географически это оптимальный выход на взаимодействие со странами Южной Европы.

Если мы рассматриваем те же своповые поставки газа через Турцию в условиях, например, прекращения прямых поставок российского трубопроводного газа через «Балканский поток» (а европейцы грозят после 2027 года отказаться от нашего газа) и с учетом уже фактически состоявшегося прекращения украинского газового транзита, то, конечно, здесь Азербайджан выглядит для нас привлекательным.

Напомню, в чем заключался этот своп: планировалось, что Азербайджан будет закупать у нас газ для внутренних нужд, а собственные объемы газа перенаправлять по контрактам «Газпрома» в европейские страны. Это не запрещено ни законом, ни европейскими санкциями. И можно было бы выстроить сотрудничество на экономически взаимовыгодных условиях для обеих сторон.

— Но и Азербайджан как экспортер связан с Евросоюзом, куда он обязуется поставлять российский газ.

— Да, в 2022 году ЕС и Баку подписали меморандум об удвоении поставок природного газа с территории Азербайджана в Европейский союз.

Сейчас в Европу поступает почти 13 млрд кубометров азербайджанского газа из общего объема экспорта в 24−25 млрд кубометров, то есть примерно половина.

— То есть без участия «Газпрома» Баку не в состоянии будет выполнить свои обязательства перед Европой?

— По определению не сможет. Темпы прироста добычи в Азербайджане не согласуются с заявленными обещаниями по росту экспорта, в том числе в Европейский союз. Поэтому здесь это было очевидное взаимовыгодное, могло бы быть, пока так скажем, взаимовыгодное партнерство.

Кроме того, Азербайджан также рассматривался как потенциально значимый источник своповых поставок газа не только в страны ЕС, но и в Сербию. У нас с ними действует долгосрочный газовый контракт, который истекает в сентябре этого года. И планировалось в этом году переподписание этого контракта, но Сербия находится под очень серьезным прессингом соседей по Евросоюзу. К тому же там власть, как говорится, живет в постоянной угрозе Майдана.

И сейчас, я так понимаю, вопрос о продлении контракта сербской стороной поставлен на паузу. И мы опять же могли предложить, если бы не было этого никому не нужного обострения с Азербайджаном, своповые поставки газа. А в качестве посредника был бы Азербайджан.

Конечно, вся эта конструкция сейчас из-за конфликта находится в напряжении. Обратите внимание на реакцию МИД РФ. Мы стараемся проявить максимальную сдержанность в отношении этого обострения.

Несмотря на то что Азербайджан своими действиями откровенно провоцирует нас, мы же сейчас пытаемся успокоить Баку, чтобы сохранить эти экономические инструменты. Они взаимовыгодные для обеих сторон, но для нас — в первую очередь.

— В январе президенты РФ и Ирана лично обсуждали соглашение о поставках российского газа в Иран. Очередная недавняя война Ирана с Израилем — отдельная тема. Но и здесь путь российскому газу должен был проложить Азербайджан.

— В течение этого года РФ провела достаточно долгую процедуру ратификации соглашения о всеобъемлющем партнерстве и сотрудничестве с Ираном и наконец-то ее завершила. И параллельно Москва и Тегеран договорились о долгосрочном газовом партнерстве.

Суть его — в поставках российского газа в северную часть Ирана, которая традиционно страдает от его дефицита, несмотря на то что Иран — сам очень крупный производитель газа.

Мы договорились о поставках газа по сухопутному коридору через территорию Азербайджана, где существуют свободные пропускные мощности газотранспортной системы. Это на первом этапе.

А в перспективе есть еще более амбициозная цель. Мы ее пока не рассматриваем в качестве задачи нескольких ближайших лет, но тем не менее с Ираном обозначили потенциал нашего газового сотрудничества.

Это поставки на территорию Исламской Республики до 150 млрд кубометров российского газа через Каспийское море, то есть объемы, сопоставимые с взорванным «Северным потоком».

— Через акваторию, подконтрольную именно Азербайджану, а не Туркмении?

— Именно, поскольку с Туркменией у нас традиционно непростые отношения. Планировалось как раз, что будет использована акватория Азербайджана для того, чтобы проложить необходимые трубы на территорию Ирана.

А далее Иран бы рассматривался в качестве хаба для перераспределения поставок российского газа для Южной Азии и Ближнего Востока. То есть проект тоже весьма амбициозный, его невозможно сделать без сотрудничества с Азербайджаном.

— Проще говоря, после потери европейского газового рынка в пуле наших партнеров остались только Китай с «Силой Сибири» и Азербайджан?

— Если говорить о нашей энергетической сфере, то, конечно, Азербайджан — это наш мост в Южную Азию и на Ближний Восток, потому что это открывает двери нашему более плотному сотрудничеству с Ираном.

И, опять же, через Азербайджан мы выходим на Турцию, там есть система газопроводов TANAP, которая позволила бы нам опосредованно присутствовать на европейском газовом рынке даже в том случае, если Европа действительно откажется от российского газа после 2027 года.

Поэтому, действительно понимая все эти стратегические плюсы нашего партнерства с Азербайджаном, начинаешь задумываться, в чьих интересах обострение, которое сейчас происходит. Мне кажется, что этот резко вспыхнувший конфликт явно не в интересах наших стран, и хотелось бы, чтобы все-таки было найдено какое-то приемлемое решение, которое не нанесло бы какого-то ущерба стратегическим отношениям.

Но при этом, как говорится, ни одна из сторон не должна почувствовать себя в этом конфликте униженной. Задача, наверное, — придумать какую-то схему, как выйти из этой ситуации.

— Как Израиль и Иран недолго повоевали, но при этом сохранили лицо. Все всех победили, чтобы никому не было обидно.

— Если мы все-таки пойдем на разрыв или понижение уровня дипломатических отношений с Азербайджаном с запретом продавать помидоры и так далее, то тут надо соотносить действительно сиюминутные выгоды и долгосрочные потери.

В целом мы должны понимать, что Азербайджан — это очень важный элемент нашего экономического влияния не только в Закавказье. Надо смотреть уже шире, это действительно выход на Ближний Восток и Южную Азию, выход на Турцию и прочее и прочее, поэтому здесь, конечно, нужно к этому очень осторожно отнестись, чтобы не наломать дров.

— Вы правильно отметили, что МИД РФ очень аккуратно подбирает слова. При всем множестве точек взаимодействия между нашими странами энергетическая точка одна из самых ключевых для России?

— Для России в целом именно энергетика и нефтегазовая сфера являются наиболее чувствительными. Потому что именно сейчас нефтегазовая сфера — это объект западных санкций. И если до 2022 года мы могли позволить себе гораздо более жесткую риторику в отношении Азербайджана, потому что он не был значимой территорией для стратегического развития нашего экспорта за рубеж, то сейчас мы себе такое позволить не можем.

И поэтому для РФ действительно нефтегазовый аспект, в первую очередь газовый, конечно, является существенным.

— Ваши слова — Азербайджан хорошо зарабатывает на закупке российской нефти сорта Urals (1,53 млн т в 2024 г.), которая направляется для внутреннего потребления, высвобождая дополнительные объемы для экспорта премиального сорта нефти Azeri Light, добываемого в Азербайджане. Это аргумент для того, чтобы и в Баку приглушили риторику?

— Да, есть много плюсов, которые получает Азербайджан от сотрудничества с нами.

Но в то же самое время мы опять же налаживаем сейчас поставки нефтепродуктов в Иран, опять же по Каспийскому морю. И есть подписанные соглашения о строительстве дополнительных танкеров для перевозки необходимого объема нефтепродуктов.

И опять же для этого нужны азербайджанские территориальные воды. И понятно, что если будет обострение дипломатических отношений, то и в этом у нас будут определенные сложности, чего бы нам тоже не хотелось.

И в целом, с учетом того, что мы уже имеем серьезные дипломатические проблемы с Арменией, не хотелось бы, чтобы мы еще теряли Азербайджан.

Мне кажется, что здесь нужно действительно поостыть и постараться двум странам не искать новые поводы для ссор.